Аромат Шанель — легенда создания

В 20-е годы ХХ века имя этой женщины было на слуху у всех: пожалуй, во Франции вряд ли бы нашелся человек, который не знал, чем знаменита Габриэль Шанель. Дамы обсуждали последние модели прославленной кутюрье и ее любовные увлечения, мужчины невероятный шарм и крутой нрав. Тем не менее новый роман Шанель сразу стал предметом самого пристального внимания общественности еще по одной причине: на сей раз избранником мадемуазель Коко, как называли ее в свете, оказался великий князь Дмитрий Романов. В числе поклонников Габриэль и прежде было немало титулованных особ, однако никто не вызывал подобного ажиотажа: личность русского аристократа оказалась вне всякой конкуренции. Еще бы, ведь князь Дмитрий приходился родным внуком императору Александру II и двоюродным братом последнему русскому царю Николаю II. Но главное и, пожалуй, наиболее привлекавшее внимание общественности было то, что он участвовал в убийстве Григория Распутина. И хотя смерть старца до конца дней отзывалась в душе Дмитрия Павловича болью раскаяния, по иронии судьбы, именно совершенное преступление спасло его собственную жизнь: как участник заговора, опальный князь был выслан из страны в канун Нового, 1917, года.В 20-е годы ХХ века имя этой женщины было на слуху у всех: пожалуй, во Франции вряд ли бы нашелся человек, который не знал, чем знаменита Габриэль Шанель. Дамы обсуждали последние модели прославленной кутюрье и ее любовные увлечения, мужчины невероятный шарм и крутой нрав. Тем не менее новый роман Шанель сразу стал предметом самого пристального внимания общественности еще по одной причине: на сей раз избранником мадемуазель Коко, как называли ее в свете, оказался великий князь Дмитрий Романов. В числе поклонников Габриэль и прежде было немало титулованных особ, однако никто не вызывал подобного ажиотажа: личность русского аристократа оказалась вне всякой конкуренции. Еще бы, ведь князь Дмитрий приходился родным внуком императору Александру II и двоюродным братом последнему русскому царю Николаю II. Но главное и, пожалуй, наиболее привлекавшее внимание общественности было то, что он участвовал в убийстве Григория Распутина. И хотя смерть старца до конца дней отзывалась в душе Дмитрия Павловича болью раскаяния, по иронии судьбы, именно совершенное преступление спасло его собственную жизнь: как участник заговора, опальный князь был выслан из страны в канун Нового, 1917, года.

Превратности судьбы

«Жребий всегда падает на того, кто его не ждет». Стефан Цвейг

В сентябре 1920-го в Биаррице сезон был в самом разгаре. Чистый воздух, мягкий климат, дыхание моря Баскское побережье, как и Лазурное, влекло изысканное общество возможностью отдохнуть от столичной суеты, окунувшись в атмосферу курортной безмятежности. А кроме того, интриговало возможностью стать свидетелем или участником самых невероятных романтических приключений. Ведь фешенебельные комнаты лучших отелей города в это время занимали не только представители французского бомонда. Три года назад здесь обосновались семьи тех, кто вынужден был покинуть Россию после Октябрьской революции. Они ехали сюда, где все напоминало о минувшем счастье, и о тех благословенных временах, которые теперь казались безвозвратно потерянным раем… Несмотря на то, что многие из них, лишившись своего состояния, вынуждены были существенно сократить расходы, привычка к роскоши еще долго сказывалась на образе жизни титулованных особ. Так или иначе, но именно в сентябре здесь всегда увеличивалось число продаж, а модные бутики Коко пользовались невероятной популярностью. Именно поэтому Габриэль решила некоторое время провести на побережье, отдохнуть, а заодно посмотреть, как идут дела в ее филиале. С этой целью она и отправилась в начале осени в Биарриц, не предполагая, что едет навстречу событию, которое станет для нее судьбоносным.

Первым делом женщина, конечно, осведомилась, как продвигается торговля, а потом отправилась в отель, где ее уже ожидали подруги юности. За беспечной беседой время летело незаметно. Актриса Габриэль Дориза и певица Марта Давелли из «Опера-комик», которая только что отпраздновала триумф в «Мадам Баттерфляй» и «Кармен», наперебой делились последними новостями. «Ах, сколько лет прошло с тех пор, как мы вот так же, все вместе, сидели в Руалье, в имении Этьена Бальсана, с улыбкой говорила Марта. Казалось, что в жизни вообще не бывает проблем. А ведь тогда еще был жив бедняжка Артур Кэпел…» она хотела сказать еще что-то, но осеклась, увидев, как изменился взгляд Габриэль. Конечно, все близкие друзья Коко прекрасно знали, что значил для нее этот человек, но Марта не удержалась. Вероятно, желая сгладить неловкость, вдруг сказала, указывая на молодого импозантного мужчину, который направлялся к их столику: «Знакомься, дорогая, князь Дмитрий Романов». А потом, когда он ненадолго отлучился, шепнула на ухо Габриэль: «Мой новый возлюбленный. Если хочешь, я тебе его уступлю». Хотя слова подруги покоробили Шанель, она поймала себя на мысли, что не имеет ничего против того, чтобы познакомиться с ним поближе. Вечером, вспоминая о Дмитрии, Габриэль призналась себе, что он поразительно красив. Ей нравился его высокий рост, зеленые печальные глаза, неотразимый славянский шарм и, конечно, ореол таинственности, окружавший личность князя после участия в известных событиях. Ведь в отличие от остальных заговорщиков, он единственный наотрез отказывался говорить о Распутине и о том роковом стечении обстоятельств, благодаря которому оказался здесь. Наведя справки, Коко узнала, что Романов только что отметил свой двадцать девятый день рождения, а значит, моложе Коко на целых восемь лет. Однако ее ничуть не смутил этот факт, как не огорчало и то, что великий князь давно истратил средства, которые удалось вывезти, спешно покидая страну. О его бедственном положении красноречиво свидетельствовал потертый пиджак и изношенная обувь. Как нередко случается, именно это и вызвало в душе женщины особое чувство: несколько дней спустя, покоренная и растроганная Габриэль пригласила Дмитрия поселиться на ее вилле «Бель Респиро» в Гарше близ Парижа. «Там вы встретитесь со своим соотечественником, сказала Шанель, глядя, как слуга Дмитрия собирает вещи. У меня гостит композитор Игорь Стравинский с семьей. Но вилла достаточно большая, чтобы приютить всех», добавила она, направляясь к машине.

С этого дня они не расставались ни на минуту. Что связывало этих двух, в сущности, совершенно разных людей? Те, кто хорошо знал Габриэль, не сомневались: возможно, так она старается утолить боль недавней потери. Ведь прошел всего год с тех пор, как в автомобильной катастрофе погиб ее Артур. А Дмитрий? Иногда, глядя, как зажигаются огни в домах Парижа, он с грустью говорил о том, что осталось в прошлом. Постепенно из отдельных фраз, брошенных будто бы невзначай, и лаконичных ответов ее нового знакомого, в сознании Шанель сложилась картина прежней жизни Романова. Казалось, его судьба была похожа на захватывающий приключенческий роман, но роман печальный…

Персидская сказка

«Принцы крови всегда вызывали у меня безмерную жалость. Их ремесло, когда они его исполняют, самое грустное из всех возможных; но еще хуже, когда они не могут исполнять его». Габриэль Шанель

С тех пор прошло три долгих года, но Дмитрий и теперь помнил ту морозную ночь, когда поезд уносил его из заснеженного Петербурга в персидское лето. Мерно стучали колеса, но шум ветра за окном не мог заглушить печальный звук. «Ни-ког-да, на-всег-да…» слышалось ему. Еще вчера его окружали друзья, он жил в самом центре событий, а теперь едет в полном одиночестве. Впереди неизвестность. Конечно, кузен Николай скоро остынет, простив ему этот досадный инцидент, предложит вернуться. А может быть, даже поймет, что поступить иначе Дмитрий просто не мог: ведь он действовал в надежде спасти родину. По крайней мере, именно так говорил ему Феликс Юсупов, убеждая принять участие в опасном мероприятии. И хотя убийство Григория Распутина, в чудесную силу которого верила царская семья, не могло разрешить все государственные проблемы, Дмитрий Павлович Романов не сомневался, что совершает благое дело: разве решился бы он запятнать свое имя злодеянием? Правда, порой, не склонный к мистицизму князь думал о том, как сложилась бы его жизнь, родись он в другой семье. Ведь принадлежность к аристократической фамилии, титулы и звания кроме привилегий, связывают массой условностей. Из них, собственно, и состояла вся его жизнь. Что знал он о своем детстве? В сущности, немного: может быть, природа пощадила детскую душу, сделав память избирательной? Именно поэтому в сознании и теперь огоньком рождественской елки горели дни, проведенные с сестрой Марией, и праздники в семье царственного кузена. А о том, что он вырос без матери и отца, старался не думать: дочь греческого короля Александра Георгиевна умерла в 21 год при родах, оставив на руках мужа годовалую Машеньку и новорожденного Митю. Но вдовец Павел Александрович горевал недолго: несколько лет спустя он снова женился
2000
, пойдя против воли государя. Этот союз признали мезальянсом, поскольку избранница Павла не была великой княжной, а самого Романова лишили права на воспитание детей от первого брака они принадлежали динас